«Я пишу для кого-то другого…» К 120-летию со дня рождения Валерии Агеевой

Валерия Агеева с матерью Таисией Васильевной, 1917 год

Ещё совсем недавно о Валерии Арсеньевне Агеевой (Зайончковской) (1904-1983) знал относительно узкий круг лиц историков и краеведов. Сейчас - другое дело. В 2020 году увидела свет 400-страничная книга «Агеевы», кунгуряки и гости города могут также совершить увлекательную экскурсию «По страницам дневника купеческой дочери» (автор экскурсии - Наталья Филиппова). С 2023 года в репертуаре Кунгурского ТЮЗа спектакль по дневникам В. Агеевой «Неоконченная симфония» (режиссёр - Станислав Смирнов). И мне также посчастливилось участвовать в длительном и нелёгком процессе возвращения памяти об этом уникальном человеке.

НЕ СКРОЮ, очень меня порадовали слова заведующей Центральной библиотекой им. К.Т. Хлебникова Марины Незговоровой в блиц-опросе «Какой материал «Искры» вам особенно запомнился?», посвящённом дню рождения газеты (15.10.2024): «На страницах «Искры» особенно нравится читать исторические публикации Владислава Одегова. В душу запал цикл материалов о семье меценатов Агеевых, который помог в написании проекта Минкульта Пермского края «Рукописи не горят». Он был поддержан. Выделенные на реализацию проектов средства пошли на издание книги «Агеевы».

Впервые о дневниках Валерии Агеевой я узнал из статьи Татьяны Ивановны Быстрых (1952-2018) «Пьяный обыск» (опубликована в газете «Вечерняя Пермь» 7 июля 1990 года, перепечатана в «Искре» 20 ноября того же года). Статья произвела на меня очень сильное впечатление и послужила толчком к поиску дополнительной информации о семье Агеевых. Автор статьи подробно рассказала о зверском убийстве в ночь на 6 февраля 1918 года известных кунгурских общественных деятелей и меценатов Арсения Григорьевича и Таисии Васильевны Агеевых (убийство носило политический характер и было совершено карательным отрядом большевиков во главе с Александром Борчаниновым). У супругов Агеевых осталась 13-летняя дочь Валерия, которая, обладая литературным даром, с малых лет вела дневники. После смерти Валерии Арсеньевны большая часть из них попала в Кунгурский городской архив. Мне, можно сказать, повезло: я стал одним из первых читателей. Знакомство с ними послужило основой для нескольких публикаций: «Агеевы: до расстрела и после» («Искра», 17 декабря 2005 год), «Они наделают невозможных бед…» (историко-архивный журнал «Ретроспектива», № 4 за 2009 год) и других.

ОБРАТИЛ ВНИМАНИЕ, что в дневниках, хранящихся в Кунгурском архиве, события в ночь на 6 февраля 1918 года описаны вскользь, что дало основание предположить о существовании ещё не найденных записей. Так, в общем-то, и вышло! В апреле 2010 года бесценную рукопись, точнее, её электронную версию, принёс в редакцию Кунгурской газеты «Искры» мой хороший знакомый, журналист из Екатеринбурга и уроженец Кунгура Олег Балезин (1955-2015). С Олегом я познакомился во второй половине 1970-х годов, когда он, учась на факультете журналистики в Уральском университете им. М. Горького, проходил практику в редакции «Искры».

Рукопись, которую принёс Олег, состояла из двух частей: «Записки Валерии Арсеньевны Агеевой (Валечки) о событиях, происшедших в г. Кунгуре Пермской губернии в феврале 1918 года» (36 машинописных страниц), «Записки Евгении Павловны Чистяковой» (7 страниц).

Олег рассказал, как к нему попал этот материал. В начале 1990-х годов он работал в одной из свердловских газет. Однажды его однокурсник Анатолий Гущин, сотрудник редакции журнала «Урал», подбросил ему «халтурку»: «Ты же из Кунгура. К нам пришли записки девочки Валерии Агеевой, её родителей в 1918 году расстреляли большевики. Подготовь записки к печати».

В журнал «Урал» рукопись прислал родственник семьи Агеевых Павел Владимирович Чебуркин, живший в г. Щекино Тульской области.

Олег согласился, сказал о том впечатлении, которое на него произвёл этот материал:

- Подслеповатую машинопись я проглотил в один вечер. Дикость расправы над супругами Агеевыми показалась запредельной. Но вдобавок с этих страничек проступал совсем другой Кунгур. Исчезнувший город, где бытовали домашние театры, художники имели своё общество, где интеллигенция на своих посиделках музицировала, пела, а после разговаривала о политике, искусстве, литературе, чтобы на следующий день пытаться хотя бы на вершок прирастить добро…

Рассказал, почему эта рукопись пролежала у него почти 20 лет:

- Предисловие к рукописи требовало много исходного материала. Но в начале 1990-х время неслось вскачь, словно в восемнадцатом году. В редакции «Урала» стало совсем худо с деньгами. Толик Гущин уволился из журнала. Записи Валерии Агеевой остались у меня... Они не дают мне покоя, жгут мне руки. Их надо печатать».

КУНГУРСКАЯ «ИСКРА» сделала то, что не удалось осуществить журналу «Урал». Сперва в газете появилась статья «Рукописи не горят…» (15 мая 2010 года) с выдержками из записок Валерии Агеевой («Убивали пулями и штыками») и её воспитателя Евгении Чистяковой («Пьяный обыск»). В статье мы также рассказали о том, благодаря кому получила вторую жизнь бесценная рукопись. У Павла Владимировича Чебуркина тоже очень непростая судьба. Медик по образованию. Участвовал в Советско-финской и Великой Отечественной войнах. В 1943 году - ведущий хирург 50-го медсанбата 98-ой, впоследствии 86-ой гвардейской стрелковой дивизии. В разговоре с сослуживцами сказал, что Сталин не по праву надел маршальские штаны и не имеет права быть Верховным Главнокомандующим. Арестован в марте 1943 года. Был приговорён к расстрелу за оскорбление вождя и неверие в победу. При пересмотре дела расстрел заменили 10 годами по ст. 58 УК. Срок отбывал в Норильлаге.

В послесловии к статье «Рукописи не горят» зав. Кунгурским музеем истории купечества Ольга Ренёва высказала мнение о том, что дневник Валерии Агеевой нужно опубликовать полностью.

Аналогичные мысли высказали многие читатели Кунгурской газеты «Искра», и на общем собрании журналистов решили опубликовать записки полностью. В течение трёх лет на страницах «Искры» я готовил к печати эти записки под заголовком «Катастрофа». Сперва опубликовали рассказ Евгении Чистяковой (2010 год - 17 июня, 17 июля, 7 августа, 4 сентября, а потом - Валерии Агеевой: 2010 год - 4 сентября, 4 октября, 6 ноября, 4 декабря; 2011 год - 22 января, 22 февраля, 2 апреля, 4 июня, 6 сентября, 3 декабря; 2012 год - 11 февраля, 13 марта, 7 апреля, 15 мая, 16 июня, 21 июля, 21 августа). Комментарии к запискам (их около 100!) подготовила зав. Кунгурским музеем истории купечества Ольга Ренёва; все публикации иллюстрировались уникальными фотографиями. Эти снимки передала в Кунгурский музей-заповедник Ираида Юрьевна Кокош, бабушка которой, Анна Кирилловна Желнина (Ладанова), с детства была в дружеских отношениях с Валерией Агеевой и переписывалась с ней до свой трагической смерти. О характере их отношений говорят сохранившиеся письма.

ПОСЛЕ ПУБЛИКАЦИИ «Катастрофы» в «Искре» не раз и не два возникал вопрос об издании записок Валерии Агеевой и её воспитателя Евгении Чистяковой отдельной книгой. Вспоминаю осень 2012 года, 18-20 октября Кунгур посетила известная писательница Лариса Николаевна Васильева (1935-2018). Я брал у неё интервью в гостинице «Ирень» («В мире только двое…», «Искра», 23.10.2012). Она проявила интерес к дневникам Валерии Агеевой: «Начала разговор сама писательница с вопроса о дневнике Валерии Агеевой «Катастрофа», который мы печатали в «Искре» в течение трёх лет…

- Вы ведь знаете, я занимаюсь женскими судьбами, и этот дневник мне интересен. Вышлите его мне по электронной почте».

Я, конечно же, выслал Людмиле Николаевне этот дневник, но осуществить свою задумку она не успела…

Была идея издать книгу также у специалиста в области библиотечного краеведения, Заслуженного работника культуры РФ Татьяны Ивановны Быстрых, с которой я переписывался в 2016-2018 годах. Она оказала мне существенную помощь при подготовке статьи «Кровавый вторник» («Искра», 6 февраля 2018 года), приуроченную к 100-летию со дня гибели супругов Агеевых, высоко её оценила и снова сказала о планах по изданию книги: «Спасибо, Владислав Васильевич! Там у вас много упоминается статей, которые я не видела, теперь включу в библиографию. Ну как бы издать все же эту книгу, где взять силы! Мы ведь когда-то и фильм небольшой делали, приезжали с С.А. Тупицыным, ездили с ним на дачу Агеевых. Вот сдам свой «Смышляевский сборник» к марту, отдохну, и снова займусь. Вы молодец, обязательно нужно было отметить эту дату!» (из письма от 6.02.2018). Ранее, в письме от 12 декабря 2016 года, она раскрыла структуру своей будущей книги об Агеевых: «Дневники, эти две большие записки, переписка с комментариями, публикации в периодике, библиография - хорошая была бы книга. Не знаю, хватит ли у меня сил, но может быть, попробовать. Обе эти дамы - Самойловских и Преображенская - так хотели увидеть книгу. Доживём до февраля, и давайте посмотрим, что и как. Эту книгу писать не надо, только составить и отредактировать. Нужно много комментариев сделать, большую вступительную статью, справочный аппарат. Там много упоминается интересных пермяков, вплоть до профессоров университета. Давайте спишемся, как вы будете настроены. Конечно, очень хотелось бы довести все до конца!»

К большому сожалению, смерть тоже помешала Татьяне Ивановне осуществить задуманное.

Но всё же книга «Агеевы» издана. Есть в ней и страницы из воспоминаний, которые были опубликованы в «Искре». Кроме этих записок, в книгу вошла часть дневников, где Валерия Агеева рассказывает о событиях в своей жизни до и после 1918 года, включая 1921-й год.

ПО БОЛЬШОМУ СЧЁТУ, часть записей, опубликованных в книге «Агеевы», сложно назвать дневниками. Дневники, которые Валерия Агеева вела до революции, были утрачены, о чём она не раз сожалеет в записях, сделанных в Омске. «Больше всех вещей мне жаль свои дневники, теперь, наверное, большевики читают их и издеваются надо мной и теми, кто там упоминается…» (23 января 1920 года), «Мой дневник - частица меня самой. Поэтому мне так жаль дневники, которые пропали» (20 июля 1920 год).

И Валерия совершает настоящий подвиг: несмотря на сложнейшие условия своей жизни, восстанавливает записи, которые сама называет автобиографией: «Пишу свою автобиографию, сидя между поленницами. Воробей мне сходил прямо на страницу…» (30 апреля 1920 года).

Девушка понимает значение своего труда: «Я пишу, как бы не для самой себя, а для кого-то другого…» (12 сентября 1919 года), «Она (13-летняя Башкирцева) пишет дневник с тем, чтобы после её смерти его читала публика. А ведь я почему-то тоже об этом думаю… Можно описать целой повестью, как мы воюем по ночам с клопами…» (2 июля 1920 года).

Так, к счастью, и вышло: сегодня мы читаем записки Валерии Агеевой и «глядим» на трагические события, вызванные в нашей стране революцией и Гражданской войной, глазами девушки, образованной, честной и правдивой: «Случайно прочла о себе характеристику от тёти Жени: «Мне кажется, в ней меньше доброты, чем честности и прямоты, чем она временами очень напоминает Тасю» (13 мая 1920 года).

ВАЛЕРИЯ АРСЕНЬЕВНА, которая много лет проработала в медицине и жила в Москве, периодически делала записи в своих тетрадях, а также переписывалась с друзьями до своей смерти, благодаря чему мы знаем многие подробности её жизни. Об этом я рассказал в статьях «Я пишу для кого-то другого…» («Искра», 26.03. 2019), «Мы с Нюрой…» («Искра», 15.06.2019). В одном из писем она упоминает, что историей семьи Агеевых стали интересоваться, в частности, писательница Лидия Преображенская. Всего несколько лет не дожила Валерия Арсеньевна до того дня, когда правда об окаянных днях, о которых она рассказывала, в том числе о зверском убийстве родителей, была обнародована.

Владислав Одегов
Фото: Кунгурский музей-заповедник.

Газета «Искра» № 130 (17220) от 21.11.2024 г.

Искра_Кунгур©iskra-kungur.ru

Назад | Главная | Распечатать