Земляки в эмиграции: игумен Серафим. Дорога к Святой Земле. Продолжение

Отпевание 30 января 1921 года

В июне 1919 г., когда к Екатеринбургу и Алапаевску подошли части Красной армии, встал вопрос о транспортировке тел погибших в безопасное место. Генерал-лейтенант М.К. Дитерихс, главнокомандующий Сибирской армией, в письме от 1 июля того же года приказал уполномоченному Алапаевским горным округом вывезти из Алапаевска на станцию Ишим Омской железной дороги трупы великих князей Сергия Михайловича, Иоанна Константиновича, Константина Константиновича, Игоря Константиновича, графа Владимира Павловича Палея, великой княгини Елизаветы Фёдоровны, Фёдора Семёновича Ремеза и монахини Варвары Яковлевой. Этот же документ гарантировал оказание помощи в невероятно трудной миссии со стороны военных и гражданских чинов. Приказ генерал-лейтенанта Дитерихса выполнили игумен Серафим и белогорские послушники Максим Канунников и Серафим Гневашев.
14 июля 1919 г., погрузив свой скорбный груз в товарный вагон, скитники отправились из Алапаевска в сторону Ишима. Воспоминания об этой поездке были записаны со слов игумена Серафима в 1956 г. в Иерусалиме монахиней Серафимой (Путятиной), племянницей князя Н.А. Кудашева: «Вагон его передвигался вместе с фронтом: проедет вперёд вёрст двадцать пять, а потом откатится вёрст на пятнадцать и т.д. Благодаря пропуску, его постоянно отцепляли и прицепляли к разным поездам, в общем, содействуя его продвижению к конечной цели. Путешествие продлилось три недели, и невозможно представить себе, что пережили за это время о. Серафим и его два спутника, провожавшие свой страшный груз. Из щелей пяти гробов постоянно сочилась жидкость, распространявшая ужасный смрад. Поезд часто останавливался среди поля, тогда они собирали траву и вытирали ею гробы. Жидкость же, вытекавшая из гроба Великой Княгини, благоухала, и они бережно собирали её как святыню в бутылочки».
СЛЕДУЮЩАЯ вынужденная длительная остановка была сделана в Чите, где в Покровском женском монастыре игумен Серафим и его спутники вместе с восьмью гробами нашли приют с 30 августа 1919 г. по 26 февраля 1920 г. Под полом предоставленной им кельи они вырыли неглубокую могилу, куда поставили гробы. Приближение фронта заставило их двигаться дальше на восток, дальнейшую помощь в транспортировке скорбного груза оказал генерал-лейтенант Г.М. Семёнов, главнокомандующий вооружёнными силами Российской Восточной Окраины. Путешествие было не только сложным, но и опасным, уже на границе на поезд напали красноармейцы, помощь подоспела со стороны китайских солдат.
В Китае первоначально гробы были доставлены в Харбин, где их встретил епископ Камчатский Нестор. Сюда для опознания умерших приехал князь Н.А. Кудашев, бывший посланник России в Китае. Николай Александрович позднее вспоминал: «Как официальному лицу, мне пришлось поехать в Харбин, чтобы их опознать и составить протокол. Трудно себе представить ужас, который мне пришлось испытать: тела убитых пролежали в шахте целый год. По прибытии в Харбин тела были в состоянии полного разложения - все, кроме Великой княгини, которая была совершенно нетленна. Гробы открыли и поставили в русской церкви. Когда я вошёл в неё, мне чуть не стало дурно, а потом была сильная рвота. Великая княгиня лежала как живая и совсем не изменилась с того дня, как я перед отъездом в Пекин прощался с ней в Москве, только на одной стороне лица был большой кровоподтёк от удара при падении в шахту».

Гробы с телами Алапаевских мучеников в храме С. Саровского в Китае

3 апреля 1920 г. гробы с сопровождающими прибыли в Пекин, откуда игумен Серафим отправил письмо генерал-лейтенанту Г.М. Семёнову с отчётом о частичном выполнении своей миссии. В ответном письме военачальника были такие строки: «…хотя я ни на минуту и прежде не сомневался, что Преосвященный Иннокентий, по долгу верноподданнической преданности и Христианской любви, окажет достойный приём и великий почёт останкам Августейших Мучеников; пусть служит приём в Пекине примером всем бывшим верным Царским слугам». Правда, в Пекине с погребением тел возникли проблемы. Епископу Иннокентию не удалось получить разрешение на их захоронение на территории Русской Духовной миссии. Пришлось гробы поместить в специальном склепе, устроенном на средства, пожертвованные по просьбе игумена Серафима генерал-лейтенантом Г.М. Семёновым. Усыпальница с железной дверь, закрывавшейся на ключ, была обустроена под амвоном Серафимо-Саровского храма на загородном православном кладбище. Ключи от склепа имелись только у игумена Серафима, который несколько месяцев провёл в Пекине, дожидаясь пока будет получено разрешение на дальнейшую транспортировку двух гробов с телами Елизаветы Фёдоровны и её келейницы Варвары Яковлевой в Иерусалим, о чём перед английскими колониальными властями и Патриархом Иерусалимским Дамианом ходатайствовала принцесса Виктория Баттенберг, родная сестра великой княгини. Для белогорского игумена это мучительное ожидание оказалось временем творческого подвига, в сложной обстановке, на чужбине, он написал три книги: «Православный Царь-Мученик», «Мученики Христианского долга» и «Венок на могилу доброго пастыря. Памяти прот. Павла Фигуровского», которые сразу же были изданы в типографии Русской Духовной миссии. Когда разрешение на доставку гробов в Иерусалим было получено, то игумен Серафим ключи от склепа с шестью оставшимися гробами передал епископу Иннокентию.

Книга игумена Серафима «Православный Царь-Мученик»

17 ноября 1920 г. начался последний этап долгого странствия, из Пекина до Тяньцзиня, затем пароходом до Шанхая, где пришлось провести больше трёх недель. Оттуда, 15 декабря гробы в сопровождении отца Серафима и двух послушников отправили морем в Порт Саид, куда корабль прибыл 26 января 1921 г. Там, на египетской земле их встретила принцесса Виктория Баттенберг, которая на следующий день в своём письме брату сообщила: «Здесь есть греческая церковь, и гробы на ночь были оставлены там. Мы пошли в церковь. Задрапированные в чёрное, они только что были установлены в маленькой боковой часовне. Там были: отец Серафим, монах, который ни разу не оставил их ещё с Алапаевска; греческий священник и несколько русских людей. Было очень тихо и уединенно и спокойно в этой маленькой часовне. Только по одной свече горело у изголовья каждого гроба. Этим утром гробы будут отправлены опять товарным поездом в специальном вагоне, который будет переправлен паромом через канал Монах и его два послушника едут в вагоне. По прибытии (в Иерусалим - О.Р.) нас встретят катафалки и духовенство, и после короткой службы мы должны будем поехать через город к русской церкви св. Марии Магдалины, которая расположена возле Гефсиманского сада, около 4 километров от станции. Патриарх и церковные власти предложили, чтобы гробы были поставлены в церковь на несколько дней, и что я должна решить на месте - где их потом лучше установить. Будет большое богослужение, когда их будут переносить из храма туда. Я надеюсь, что найду там склеп под церковью, где они могут оставаться до тех пор, пока их можно будет повезти в Москву».

ОРГАНИЗАЦИЕЙ ПОГРЕБЕНИЯ тел великой княгини и её келейницы занимались представители Императорского Православного Палестинского общества, председателем которого до 1917 г. была Елизавета Фёдоровна. Позаботились они и о судьбе монахов, доставивших скорбный груз в Иерусалим. Князь А.А. Ширинский-Шихматов, являвшийся на тот момент председателем общества, особо подчеркнул заслуги этих людей.

Погребение состоялось 30 января 1921 г., заупокойную литию служил Патриарх Иерусалимский Дамиан. 5 февраля завершились работы по устройству усыпальницы, рядом с которой в двух комнатах поселились игумен Серафим и послушники Максим Канунников с Серафимом Гневашевым. Принцесса Виктория Баттенберг, покидая Иерусалим, оставила доверенность белогорскому игумену: «Многоуважаемый Отец Серафим! Сим поручаю Вам охрану драгоценных останков сестры моей великой княгини Елисаветы Феодоровны и сообщаю Вам, что как Его Блаженству Патриарху Иерусалимскому, так и великобританским королевским властям в Палестине известно мое желание и законное право, чтобы гроб с телом покойной великой княгини ни в коем случае не переносился из склепа церкви св. Марии Магдалины без особенного письменного моего, либо, после меня, с согласия сына моего Георгия Маунт-Бэттенского, графа Медена».

ВСЯ ДАЛЬНЕЙШАЯ ЖИЗНЬ игумена Серафима была связана со Святой Землёй. Тоска по Родине вылилась в желание хотя бы духовно воссоединиться с Московской Патриархией, что встретило неприязнь со стороны епископа Аполлинария, и отец Серафим в 1923 г. был запрещён в священнослужители. Помог ему Патриарх Дамиан, который снял запрещение и разрешил служение в греческих храмах. Он же позволил устроить келью в Малой Галилее на Елеонской горе, на склоне которой располагалась церковь Марии Магдалины. В Иерусалиме отец Серафим продолжал изучение монастырских уставов, занимался литературным творчеством. В 1932 г. в Варшаве был издан его труд «Светлой памяти Дамиана патриарха Иерусалимского». На Святой Земле отец Серафим жил до самой смерти в 1959 г., там и был похоронен. Ещё в 1945 г. во время приезда в Иерусалим Патриарха Алексия I он вернулся в юрисдикцию Московской Патриархии.

Надгробие игумена Серафима

Ольга Ренёва, зав. Музеем истории купечества

Газета «Искра» № 32 (17122) от 26.03.2024 г.

Искра_Кунгур©iskra-kungur.ru

Назад | Главная | Распечатать