Губкинское училище, г. Кунгур (ныне - автотранспортный колледж)

В XIX веке Кунгур переживал небывалый подъём. По количеству заводов в обширной Пермской губернии город занимал второе место после Екатеринбурга, лидировал по числу купцов. Кроме традиционных производств, связанных с выделкой кож, пошивом обуви, изготовлением мыла и свечей, англичане Гуллет и Гакс открыли здесь пароходостроительный завод, а кунгуряк Трапезников занялся производством необходимого стране фосфора. Во второй половине XIX века Кунгур прославился как «Чайная столица Российской империи». Такую известность городу принесла деятельность трёх негоциантов - А.С. Губкина, А.Г. Кузнецова и М.И. Грибушина. Во многих российских городах кунгурские чаеторговцы занимались благотворительностью, но их самые главные деяния были связаны с малой родиной.

Многие путешественники, проезжающие через Кунгур в XIX веке, оставили свои впечатления о нашем городе. Шотландский геолог Родерик Импи Мэрчисон, открывший пермский период истории Земли, в 1841 году записал в дорожном дневнике: «Кунгур - живописный город с населением 6000 человек, окружен холмами, некоторые из них покрыты зеленью. Зелень как будто бы посажена так же, как на землях английских парков. Через зелень проглядывают камни». Активным и деловитым предстаёт Кунгур в воспоминаниях отечественных писателей. П.И. Мельников-Печерский, побывавший в городе в 1839 году, писал: «Прямо перед вами, за Кунгуром, белою стеною тянется правый берег Сылвы, возвышается известковая ледяная гора, славная своею пещерою. На ней стоят <…> два городища, и эти памятники старины <…>, кажется, так угрюмо смотрят на новый Кунгур, который у подножия их кипит торговой и промышленной деятельностью». Позднее восхищался Кунгуром писатель Вас. И. Немирович-Данченко, брат известного театрального режиссёра: «Город весь построен на скалах <…> и построен отлично. Красивые церкви без того запущенного вида, каким они отличаются в других местах, красивые дома <…>. Крутой и капризный извив Сылвы, в роде французского S. По моему мнению это один из самых красивых городов нашего востока, да и из самых благоустроенных».

СТАРИННЫЙ КУНГУР - город купеческий. И в наши дни об этом по-прежнему напоминают внушительные корпуса особняков и магазинов, храмов и учебных заведений, фабричных корпусов и больниц, построенные кунгурскими предпринимателями в XVIII - нач. XX века. В одном из зданий, возведённых на купеческие деньги, находится Музей истории купечества, открытый в 2007 году. Побывав здесь, можно узнать о промышленности и торговле, купеческом быте и благотворительности, о самых ярких представителях торгово-промышленного мира Кунгура. О них пойдёт речь и в статьях цикла «Купеческий след в истории Кунгура».

А.С. ГУБКИН

Среди кунгурских предпринимателей первое место как по объёмам торгово-промышленной деятельности, так и по масштабам благотворительности принадлежит Алексею Семёновичу Губкину. В начале XXI в. его имя было включено в список ста крупнейших меценатов Российской империи, а современники прозвали чаеторговца «Пионером чайного дела Российской империи». Об этом земляке мы знаем многое, о нём писали газеты и журналы, сохранились и его изображения. Правда, до сих пор неизвестно, уцелел ли портрет чаеторговца, созданный по заказу А.Г. Кузнецова, внука Губкина, известным отечественным живописцем К.Е. Маковским.

Благодаря А.С. Губкину Кунгур во второй половине XIX в. прославился как город «чайный». В различных путеводителях непременно указывалось, что кунгурские чаеторговцы ведут дела с Китаем, получая оттуда значительные партии чая. Знаковой датой кунгурской чайной истории стал 1840 г., когда братья Губкины, двадцатичетырёхлетний Алексей и двадцатидвухлетний Яков, до этого занимавшиеся вместе с отцом ямщиной и кожевенным делом, решили попробовать свои силы на новом поприще - в чаеторговле. Воспользовавшись снижением цен на российском рынке на мануфактуру и кожевенные изделия, они вложили свои средства в подобные товары, добавили к ним кожи с завода отца. И всё благополучно доставили в забайкальский городок Кяхту, главный центр по торговле с Китаем, где выгодно обменяли привезённый товар на чайные фактуры. Обошлось без крупных неприятностей и на обратном пути. Кяхтинский чай с большой выгодой был продан на Ирбитской и Нижегородской ярмарках, а вырученные деньги легли в основу финансового благополучия братьев Губкиных. С 1848 г. каждый повёл дело самостоятельно. По-прежнему и тот, и другой приобретали китайский чай в Забайкалье через своих доверенных лиц.

Купцы первой гильдии А.С. и Я.С. Губкины были включены в «Список торгующих на Кяхте, коим посылаются из Кяхтинской таможни ведомости». По этим документам можно судить о том, какой чай был приобретён, и что послужило предметом обмена. Например, в ведомости от 16 июля 1855 г., адресованной А.С. Губкину, содержится отчёт о действиях его комиссионера Николая Игумнова на 1 июня того же года. На тот момент в промене оказались: мягкая рухлядь (шкуры бобра, белки, волка, выдры, горностая, корсака, кошки, рыси, песца, росомахи, соболя, мерлушка), пары лап (куньи, собольи, песцовые, лисьи), хвосты бобров, струя кабарги, рога изюбря и сайгака, хлеб и многочисленные изделия фабрично-заводской промышленности. Среди последних - текстиль (различные ткани и ковры), кожи (юфть, сафьян), золотые и серебряные изделия, медные пуговицы, самовары, чайники, тазы, железные подносы, писчая бумага, мишура и зеркала. Взамен были получены чаи: фамильный, сансинский, цветочный, лянсин, сефаюн, зелёный, пекинский и другие, а также сахар-леденец.

У БРАТЬЕВ ГУБКИНЫХ при реализации чая доминировала ярмарочная продажа в Ирбите и Нижнем Новгороде. Также каждый из них владел каменными лавками в Кунгуре, в самом начале улице Киттарской (современная улица К. Маркса), рядом с главной торговой зоной города. Я.С. Губкин рано ушёл из жизни, а вот старший брат развернулся вовсю. К концу 1870-х гг. А.С. Губкин стал признанным лидером отечественной чаеторговли. Этому способствовал успех купца на Ирбитской и Нижегородской ярмарках, где он стал законодателем ярмарочных цен. Продажа чая начиналась только после оглашения сезонной губкинской расценки.

А.С. Губкину действительно удалось реформировать оптовую торговлю чаем: «Поставив определённую цену всем чаям на ярмарках Ирбитской и Нижегородской, определив количество скидки с этих цен сообразно покупаемой партии, огласив свою расценку и условия, он предоставил покупателям ориентироваться в ярмарочных ценах и покупать там, где выгоднее», - писал известный российский экономист А.П. Субботин. До этого в Ирбите и в Нижнем Новгороде чай продавали только фактурами, состоящими из цыбиков как нужных, так и не нужных покупателям сортов чая. Чаще всего высокие сорта шли вместе с низкими, и одни без других не продавались. Ящики отличались по весу (особенно по вине недобросовестных перевозчиков, «доивших чай»), но в стоимости это не учитывалось. Такие покупки фактурами были по плечу только крупным негоциантам, которые затем продавали чай мелким торговцам со значительной прибавкой к первоначальной цене. Кроме этого распространенным явлением была продажа дешёвых сортов по завышенной цене. А.С. Губкин первым выступил против фактурных продаж, и у покупателей появилась возможность приобрести непосредственно из первых рук даже один цыбик с точным весом и фиксированной ценой. Постепенно и конкуренты были вынуждены последовать его примеру. Также к заслугам А.С. Губкина его коллеги, так называемые кяхтинские чаеторговцы, относили победу сухопутного чая над морским - кантонским. В 1880 г., ходатайствуя перед нижегородским генерал-губернатором о пожаловании кунгурскому купцу за заслуги по чайной торговле чина действительного статского советника, они писали: «<…> действительно заслуги Губкина в отношении развития караванной чайной торговли есть беспримерные, и подобного деятеля Кяхта не выдала и едва ли ещё когда увидит, это подтвердит каждый чайный торговец. Но сверх громадных оборотов его главная заслуга в том, что он не только не пустил иностранцев возить в Сибирь чаи, доставленные морем, и даже некоторых из них, более капитальных, заставил торговать через Кяхту<…> Они идут теперь дорогой Губкина».

Главенствовал А.С. Губкин и среди продавцов чая на Ирбитской ярмарке, где его называли ещё и главным гуртовщиком. Доскональное знание транспортного дела позволяло купцу строго в назначенный срок, без досадных задержек, доставлять в Ирбит из Кяхты свой ароматный товар к самому началу торгов. Из отчета рядского старосты известно, что на ярмарку 1871 г. А.С. Губкин привез самую большую партию кяхтинского чая на сумму 790 000 руб. Во вт. пол 1870-х гг. уже половина всего чая, доставляемого в Ирбит, имела на ящиках логотип «АГ» (Алексей Губкин). Н.М. Чукмалдин, чаеторговец, путешественник, корреспондент, писал в феврале 1875 г.: «<…> Громадная партия чая у известного торговца г. Губкина, достигшая цифры 15 000 ящиков, затеняет собою все другие партии, а характер самой продажи чая, одинаковыми для всех покупателей ценами, дает этой фирме перевес пред другими фирмами и торговцами».

С 1860-х гг. А.С. Губкин стал закупать чай не только в Кяхте, но и непосредственно в Китае.

А.С. Губкин был в числе тех чаеторговцев, кто стали расфасовывать чай. Первые, ещё небольшие по объёмам, чаеразвесочные фабрики были им открыты в Кунгуре, Тюмени и Москве, где имелись конторы и магазины его фирмы. Расфасованный чай реализовался как оптом на ярмарках, так и в розничной продаже. В 1881 году А.С. Губкин, понимая, что «всероссийский чайный, да и вообще торговый центр есть Москва», перевёл главную контору своей фирмы из Кунгура в древнюю столицу России. Год спустя и сам перебрался на постоянное местожительство в Москву, где на Рождественском бульваре за один миллион рублей приобрёл роскошный дворянский особняк. Вместе с дедом в древнюю столицу России переехал единственный внук и главный наследник Александр Григорьевич Кузнецов. В то время масштабы торговой деятельности кунгурского чаеторговца приобрели громадный размах. Кроме чая А.С. Губкин занимался продажей мануфактуры и хлеба. А в 1883 г. стал соучредителем «Товарищества химических заводов П.К. Ушкова и Ко». В особняке на Рождественском бульваре прошли последние дни чаеторговца, в то время уже не купца, а дворянина. Здесь, в окружении родных и близких, он скончался 27 ноября 1883 г. Смерть действительного статского советника и кавалера А.С. Губкина оказалась причиной трагедии, завершившейся человеческими жертвами. Раздача щедрой милостыни привела к небывалой давке. Об этом написали корреспонденты всех московских газет.

ПО ЗАВЕЩАНИЮ А.С. Губкина, утверждённому в Московском окружном суде 16 января 1884 г., всё движимое и недвижимое имущество было предоставлено в полную собственность единственному внуку А.Г. Кузнецову. Наследство, действительно, было немалым - общая сумма наследства составила 13 908 909 руб. 39 коп.

По предсмертному желанию А.С. Губкина его последним приютом стал семейный склеп на старом кунгурском кладбище возле Иоанно-Предтеченской церкви. Позднее над этой усыпальницей А.Г. Кузнецов, желая зримо увековечить память о деде, построил новую церковь, известную в наши дни как Никольский храм. В современном Кунгуре есть и другие здания, хранящие память об этом удивительном человеке. Оба учебных заведения, основанных Губкиным, по-прежнему служат детям. В Техническом училище работает Кунгурский автотранспортный колледж, в здании Елизаветинской рукодельной школы - Кунгурский центр образования № 1, а в губкинском особняке - управление образования администрации Кунгурского муниципального округа. В 2007 г. в центре Кунгура был открыт памятник А.С. Губкину.

О.А. Ренёва, зав. Музеем истории купечества

Газета «Искра» № 145 (17087) от 23.12.2023 г.

Искра_Кунгур©iskra-kungur.ru

Назад | Главная | Распечатать