Об оккупации в Белоруссии вспоминает жительница Кунгура Ксения Ковшевникова

Ксения в юности. Фото 1948 года. Фото из семейного архива

17 апреля 2020, пт

Глядя на хрупкую, маленькую улыбчивую жительницу Кунгура Ксению Ивановну Ковшевникову, и не подумаешь, что она хлебнула полной мерой всех трудностей, выпавших на долю её поколения, которое именуется «дети войны».

Расставания

Ксения Пашукова (Ковшевникова) росла сиротой. В детстве пряталась от фашистов в лесу, от бомбёжек – в окопах. Совершеннолетие встретила в детдоме. Работала на лесоповале, на стройке, в котельной. Растила детей. Много испытаний выдержала. Но на судьбу не жалуется. Только слёз не может удержать, когда вспоминает военное детство.

Ксения родилась 12 марта 1934 года в Белоруссии – в селе Козаково Миорского района Витебской области, в семье Пашуковых. Мама Лукерья рано умерла, когда Ксюша была совсем малышкой, только начала ходить. В семье был старший сын Захар, старше Ксении на два года. Они остались с папой. Но ненадолго. Когда началась война, в первые же дни Иван Пантелеевич Пашуков, как и все мужчины, ушёл на фронт.

Ксения Ивановна вспоминает:

- Помню – все ревели, повестка, видимо, пришла… Папа посадил меня на колени, сказал: «Не обижайте её». И ушёл. Больше его не видела. Всех забрали. Только старые да малые остались в селе.

Уже после войны Ксения Ивановна узнала, что отец воевал до декабря 1944 года, умер от ран, по данным центрального архива министерства обороны, похоронен в братской могиле возле деревни Аугусты в Латвии.

В оккупации

На второй месяц войны, в июле 1941 года, их село захватили немцы. То страшное время осталось в памяти на всю жизнь.

- Очень боялись бомбёжек, - говорит Ксения Ивановна. – Хотя нашу деревню не бомбили, но бомбы падали неподалёку, земля дрожала вокруг, страшно было. Мы в окопах прятались. От фашистов нас, детей, в лесу скрывали. Как сейчас помню: немцы идут по лесу, я и ещё двое ребятишек тихо под ёлкой сидим. Вдруг один из солдат поднял ружьём ветки, нас увидел. Мы буквально замерли от страха. А он вдруг достал шоколадки маленькие, отдал нам и дальше пошёл.

Три тяжелейших года – до освобождения Белоруссии от немецких захватчиков в июне 1944 года – старики прятали детей то в окопах, то в лесу, уберегли их от, казалось бы, неминуемой гибели. После окончания войны стало известно, что в годы оккупации на территории Витебской области погиб каждый третий житель. Ксения Ивановна считает чудом, что в живых остались и она, и её брат. Оставшиеся в селе старики сами рисковали, но всячески старались сберечь детей.

Дедушка Ксении во время оккупации укрывал двух девочек - дочерей врача-еврея. Ему долго удавалось их скрывать, но по какой-то случайности они сами почему-то вышли из укрытия и сразу же попали на мушку снайпера, обе погибли. Дед очень их жалел.

- Когда советские войска нас освобождали, мы очень радовались, - вспоминает Ксения Ивановна. – Все кричали «Звёздочки, звёздочки пришли!»

Детский дом

После освобождения всех детей-сирот собрали и определили в детский дом. Ксению и её брата Захара разделили по разным детдомам. Больше им не удалось встретиться, только переписывались. Ксения знала, что Захар служил в морфлоте, жил в Новороссийске.

Попав в детдом, Ксюша начала учиться в школе. Она находилась за несколько километров от детского дома. До самых заморозков ребятишки ходили босиком. В самые холода старшие ребята разводили у дороги костёр, все держали на угольках озябшие ноги, потом забегали в помещение и садились за парты, поджав под себя ноги, так и отогревались.

От голода детдомовцев спасала тоже собственная смекалка:

- Как весна начиналась, мы собирали и ели пистики, столько съедали, что животы раздувало. В детдоме хозяйство было, мы за овощами ухаживали, грядки пололи. В то время свёклу ели с удовольствием, как конфеты. Потом легче стало. Постепенно всё лучше становилось, - вспоминает Ксения Ивановна.

Восемь детдомовских лет для Ксюши завершились тем, что её взяли в семью. К тому времени ей исполнилось 18 лет, но в самостоятельную жизнь отправляться было ещё рано, поэтому из детдома её отпустили только с опекуном - женщиной, которая пообещала, что Ксюша будет учиться, получит профессию.

Урал

Ксения поехала с опекуном тётей Женей на Урал, где её муж работал в Онинском лесопункте Чёрмозского леспромхоза. Девушка там начала работать, об учёбе не было даже речи. Трудилась разнорабочей – «куда пошлют». Потом ей удалось попасть в группу на обучение поваров-буфетчиков, училась несколько месяцев в Свердловске. Потом стала работать в этом же леспромхозе поваром.

Она мечтала уехать, потому что было нелегко – очень уж разный и сложный народ был на лесоповале. Вечером опасно было даже на улицу выходить. Выручил оттуда её будущий муж Геннадий Алексеевич Вотяков. Они вместе уехали в Ординский район, в 1961 году поселились в Кунгуре. Работали в НГДУ «Кунгурнефть».

Семья

В семье родились сын Алексей и дочь Галина. Ксения прожила с мужем всего 11 лет, он умер молодым. Женщине пришлось одной поднимать детей. Но сложностей она не боялась, трудилась маляром на стройке, затем переквалифицировалась в кочегары. Сначала участвовала в застройке Нагорновского микрорайона, потом работала в котельной - обеспечивала теплом жилые дома.

И снова вышла замуж - за Руфа Ивановича Ковшевникова. В семье появился третий ребёнок: родилась дочь Наталья. Сейчас супруги Ковшевниковы живут вместе с семьёй Натальи в Нагорном.

Ксения Ивановна, несмотря на почтенный возраст – 12 марта ей исполнилось 86 лет – продолжает трудиться, но уже только на семейной ниве: помогает готовить обеды, печёт пироги для своих любимых – мужа, дочери, зятя и внуков.

О родной Белоруссии вспоминает нечасто. Когда были живы родственники в селе Козаково, она ездила туда пару раз в гости. Но возвращаться насовсем не хотелось. Слишком горьки были детские впечатления. Да и Кунгур давно уже стал роднее. Здесь она – в большой семье. Сиротство осталось лишь в воспоминаниях.