Она смотрит устало, из-под ресниц, пряча руки в слишком глубокие для неё карманы его куртки. Дима докуривает очередную сигарету, тушит её о перила крыльца, но не спрашивает - с чего? почему его? головой не стукалась?

Он курит, поправляет колючий ворот свитера и снова курит.

- Так можно?

Она всё еще стоит рядом. Всё ещё в его куртке. Всё ещё нелепая и усталая. Она всегда нелепая. Усталой раньше она не казалась никогда… А ещё ей холодно. Даже в его куртке. Может, уйдёт уже в дом, а?..

- Дима, я не отстану.

О, он не сомневается и с силой тушит сигарету о перила крыльца. И смотрит на неё. Она не отшатывается, нет. Всё так же стоит. Смотрит… а рядом с губами горькие складки, и взгляд больной донельзя. Но всё так же упрямо вскидывает нос - курносый и нелепый, как вся она в её двадцать один… два?.. Сколько ей лет?.. Дима путается в мыслях, а она шагает к нему решительно и требует уже, не просит:

- Я буду любить тебя.

И молчит с расстояния в три дюйма. Дима почему-то смотрит не в глаза, а на этот нелепо-курносый нос… или неправильно-большие губы… или… куда угодно. Не в глаза. А её голос - шёпот.

- Хорошо?
Дима смотрит на её губы. Тянет снова закурить, но шевелиться не хочется. А вопрос выходит сам собой:

- Зачем?

Она мнётся неловко, пытается отойти, но он придерживает её на месте - её плечо такое хрупкое под его ладонью даже через тёплую куртку. Отводит взгляд и шепчет тихо-тихо:

- Тебя должен кто-то любить. А мне… больше некого…

И Дима отпускает её. Но она не двигается с места. Смотрит в пол, прячет руки в карманах, говорит тихо, почти не слышно:

- Знаешь, ты ведь замечательный. Ты заботливый, ответственный. Ты добрый. Но приходится быть злым. И я… Я… У меня больше никого не осталось… из прошлой жизни.

Он делает шаг от неё, пятится, хмурится, тянется за сигаретами, но только сминает пустую пачку и говорит хрипло:

- Так найди кого-то из новой.

- Найду. Найду!..

Она поднимает голову, и глаза её сияют тёмным янтарём из-за непролитых слёз. Голос - решительный, немного обиженный.

- Найду. Я найду кого-то из новой жизни… Но до того… Мне нужно кого-то любить, понимаешь? Не как парня, может, как брата? Но нужно. Чтобы не быть пустой и тёмной внутри. Однажды я уже такой была. Мне хватило. Поэтому.
Шаг к нему.

- Позволь.

Ещё шаг.

- Любить.

Вплотную, с расстояния в те же пару дюймов и с дрожащими ресничками, и с этими непролитыми слезами, и с решимостью во взоре. И на выдохе:

- Тебя.

Дима смотрит на неё сверху вниз и молчит о том, что быть рядом с ним - губительно, что не выйдет у них как у брата с сестрой, нельзя ей его любить, даже немного нельзя, потому что он привыкнет, втянется, а потом будет больно, а потом её не будет рядом, потому что она найдёт кого-то, кого сможет любить … Дима молчит.

Её пальцы холодные в его ладони.

- Ты совсем замерзла. Иди в дом.

И она светлеет лицом. Улыбается чуть нервно, быстро чмокает его в щеку и бросается в дом пулей.

Не получится у них… просто. На щеке всё еще чувствуется след от её поцелуя.

Ольга Склюева

Назад | Главная | Распечатать