Был случай: "Кунгуряк – ядрёны уши"

У писателя не было правой кисти (фронтовая судьба солдата – артиллериста), рука оканчивалась чёрной кожаной перчаткой. Всякий раз, приступая к рукописи, Владимир Васильевич поглаживал титульный лист мягкой перчаткой, словно мысленно желал удачи начинающему писателю.

Как-то, вычитывая одного молодого автора, я запнулся на строчке «Причёска у него была, как у  певца Сергея Захарова». Робко тревожу редактора:

- Владимир Васильевич, певец Сергей Захаров был осужден. Как поступить с «причёской»?

Карпенко молча забрал рукопись, ушёл куда-то. Надо сказать, цензура в те годы была злая, партийно-придирчивая. За пустяк накатят по полной.

Редактор вернулся. Вижу – в хорошем настроении. Погладил «причёску» на листе и сказал мне:

- Оставляй… А ты молодец, пермяк – солёные уши.

Приятно было от похвалы и немного неловко. Вроде как примазался я к легендарным грузчикам, принёсшим славу камской соли. Напрямую отказаться – шеф не поймёт. Отшучиваюсь на полусерьёзе, привираю, что от Кунгура до Перми как от Чукотки до Твери. Стало быть, никакой я не пермяк и уши у меня не солёные. Радуюсь тишком.

Погодил бы. Владимир Васильевич подредактировал «пермяка» и утром, если я опаздывал, благодушно, но строговато вопрошал:

- А где наш кунгуряк – ядрёны уши?

Виктор Вылегжанин, с. Филипповка

Назад | Главная | Распечатать