В центре внимания в первые три с половиной дня «Небесной ярмарки-2014» был главный метеоролог фестиваля Гинтс Гайлис из Латвии. Оно и понятно воздухоплаватели приехали летать, а погоды нет. Вот все и смотрели на могучего латыша с надеждой. Но он не управляет погодой, он только делает метеопрогнозы. И ищет даже в неблагоприятной погоде пространственно-временные «окна», чтобы полёт всё-таки мог состояться. Наша беседа с ним состоялась во вторник, 1 июля.

- Гинтс, расскажите немного с себе.
- Родился в 1970 году в латвийском городе Елгава. Все его знают из-за того, что в нём выпускали всем знакомые микроавтобусы «РАФ». Как раз рядом с этим заводом я всю свою сознательную молодость и провёл. Потом всё как полагается – средняя школа, армия. По основной специальности я юрист. А в воздухоплавании я с 2006 года. Лицензию пилота получил в 2007 году. С 2008 года руковожу Обществом латвийского воздухоплавания, а также являюсь делегатом аэростатной комиссии международной авиационной федерации (CIA FAI).

- Вы действующий пилот аэростата?
- Да. Это я к вам приехал в гости по приглашению организаторов фестиваля, чтобы сделать вам хорошее Метео, и пилоты могли бы летать. На других соревнованиях я, обычно, выступаю в качестве пилота.

- Как вы стали метеорологом?
- У нас, в странах Евросоюза, все пилоты проходят курсы и сдают потом экзамен по метеорологии. Пилот воздушного шара по отношению к метеоинформации ничем не отличается от пилота «Боинга». По крайней мере, он должен уметь работать с метеоданными ничуть не хуже. В принципе, каждый пилот является метеорологом, ведь он совершает частные, тренировочные полёты. Без качественного анализа метеоситуации никак не обойтись.

- Бывает, что погода, на первый взгляд, неплохая, но аэростаты полёт не совершают. Люди удивляются – почему?
- Это связано с особенностями визуального наблюдения. Аэростат имеет высоту – 30 метров. Его нужно, во-первых, поставить, а потом ещё и взлететь на нём. Бывает, что на месте старта образуется заветрие – ветру не даёт разгуляться стена дома или деревья. Кажется, что ветра нет, и, конечно, возникает вопрос: почему не летим? Но когда запускаешь шар-зонд, видишь, как возрастает скорость ветра на некотором удалении от земли. Ещё один момент: нужно смотреть не только, что происходит с погодой на месте старта, нужно ещё сделать прогноз на час-полтора вперёд, что у нас будет на месте посадки. Воздушный поток очень непостоянен, он может меняться, появляться порывы ветра.

- При каком ветре допустимы полёты тепловых аэростатов?
- Предельно допустимая скорость ветра на старте и на посадке – 5 метров в секунду. Если скорость ветра больше, от полёта лучше воздержаться. Иначе можно повредить аэростат и нанести ущерб здоровью пилота и пассажиров

- Может быть такое, что на земле практически безветрие, а в ста метрах над ней сильный ветер?
- Конечно. Наземный слой воздуха может стоять, сегодня утром (1 июля) мы это могли хорошо наблюдать. Пока шар-зонд поднялся на высоту 80 метров замер показывал скорость ветра около 6-7 узлов, это 3 метра в секунду. А на несколько десятков метров выше скорость ветра увеличилась до 24 узлов, это 12 метров в секунду. И при таком ветре полёт однозначно невозможен.

- Почему так происходит?
- Земля ведь не плоская. Она состоит из ложбинок, возвышенностей, равнин. А мы рассматриваем скорость ветра на протяжении всего предстоящего полёта. Если мы, к примеру стартуем где-нибудь за городом, но полёт нам предстоит через Кунгур, то мы должны заехать в него, найти самую высокую точку и сделать там замеры ветра. Лишь тогда мы будем уверены, что полёт безопасен.

- Кто принимает решение о том, состоится полёт или нет?
- Метеослужба лишь даёт прогноз, исходя из которого офицер по безопасности высказывает своё мнение спортивному директору, а тот принимает итоговое решение – лететь или не лететь.

- Как вы делаете свой метеопрогноз?
- Готового прогноза в интернете не найти. Нужно собрать много различной информации, которую выдаёт всемирная сеть метеостанций, обобщить её и проанализировать. Между метеорологией и синоптикой – великая разница. Я работаю с информацией, которая уже есть, а не строю длительные прогнозы – на три дня, например. Максимальный прогноз, который я выдаю – на шесть часов. Есть ещё сложность в том, что метеорологическая сеть работает по квадратам 50 на 50 километров. А нам нужен прогноз на квадрате 15 на 15 километров, то есть для района полётов.

- Какие «подводные камни» должен принимать во внимание метеоролог?
- Много всего. Нужно произвести полный анализ местности – особенности рельефа, скорость ветра, ожидаемые метеобразования, в том числе и те, которые могут появиться внезапно. Бывает, что грозовой фронт образуется где-то далеко – даже метеорадар его не фиксирует. Нужно смотреть, где прошёл дождь, какая там температура, есть ли водохранилище поблизости. Дождь сюда может прийти, к примеру, с Камского водохранилища. Если оттуда дует ветер, то он подымает влагу вверх, сбивает в кучу и потом вдалеке, например, в Кунгуре проливается дождь.

- Погода в Кунгуре в эту фестивальную неделю очень необычная, аэростаты совершили мало полётов? На других соревнованиях по воздухоплаванию тоже бывает так?
- В этом году погода почти везде такая. В Великих Луках, где я был недавно, была та же самая ситуация. И у меня в Латвии тоже нынче погода схожая. Во всей Европе погода очень непонятная. Холодные фронты меняются с тёплыми, формируются антициклоны. Думаю, что на это может оказывать какое-то влияние Гольфстрим. Зря вы улыбаетесь! От большой водяной массы формируется погода на тысячи километров.

Возможно, есть и какие-то неизвестные нам причины, которые влияют на странности погоды. Например, воздействие на атмосферу радиолокационных станций, может, кто-то делает эксперименты над климатом. Но факт остаётся фактом – погода этим летом очень нехарактерная. Перед приездом в Кунгур – делал анализ, какая погода у вас была в это же время год-два назад – там даже нечего сравнивать, она не совпадает.

- Где-то восточнее Кунгура в России бывали?
- Нет, это крайняя восточная точка вашей страны, где я бывал. В Кунгуре мне всё понравилось, и природа, в том числе. Много читал про Урал. В частности интересовался экспедицией Дятлова.

- Как вам наш фестиваль. Вы уже несколько дней в Кунгуре и уже можете сделать какие-то выводы?
- Очень хорошо, что в Кунгуре проходит «Небесная ярмарка». Молодёжь занята в «Воздушных баталиях», в качестве ополченцев, волонтёров. Им интересно. На улицах, в магазинах ко мне подходят люди – спрашивают, когда полёты будут, где можно увидеть пилотов. Мне у вас комфортно. В моём городе тоже 65 тысяч жителей. И площадь Елгавы занимает примерно такую же. Так что у вас я как дома. У нас в Латвии вообще все города маленькие за исключением столицы – Риги.

- Успели погулять по Кунгуру?
- Успел. Первым делом посетил ледяную пещеру. Понравилось. Люди у вас приветливые. Сел, когда ехал в пещеру, в автобус, а он в сторону машзавода идёт. Садись, поехали! – сказала кондуктор, и за второй билет даже не стала брать деньги.

Посмотрел памятники. Хорошо, что Ленина не снесли. К своей большой радости – нашёл желтые бочки с квасом. Напиток натуральный, без добавления химикатов. Это ведь вкус из детства. В Москве таких бочек нет, и в Великих Луках тоже. А в Кунгуре есть!

- В следующие годы приедете в Кунгур снова?
- С радостью! Надо будет только сопоставить визит к вам со своим рабочим графиком. Путешествовать и летать на воздушном шаре это хорошо. Но на жизнь тоже ведь надо зарабатывать. Мы с супругой оба юристы. Работы много. Приезжаю с соревнований, и даже полежать денёк-другой некогда. Кристина, кстати, тоже пилот. Действующий чемпион Латвии.. Она выиграла чемпионат Латвии пять раз, а я всего три. Вот такой у нас с ней семейный спор!

По информации пресс-центра фестиваля

Искра Кунгур © iskra-kungur.ru

Назад | Главная | Распечатать