В кунгурском монастыре варят кашу для бомжей

На снимке Марины Шнайдер: Кунгурский волонтер Ольга Вшивкова уверена, что человек жив заботой и вниманием

Служители и волонтёры Иоанно-Предтеченского монастыря каждую пятницу кормят обедом кунгурскую бедноту.

Пятница по церковному уставу день постный. Но в морозы людям улиц и подвалов нужны калории. Поэтому тушёнка для сытости, а к ней - три кило гречи, морковка, лук. Припасы из монастырской кладовки. Из неё же хлеб, чай и сахар.

Об этом рассказывает корреспондент газеты "Искра" в Кунгуре Марина Шнайдер.

Сорок минут, и каша поспела. Полный бак ароматного, с жёлтыми блюдцами жира, мигающими из россыпи гречи, объедения.

Правда, первый обед чуть не сорвался. Приходскую Газель в Пермь за надобностью вызвали. Но доброму делу все пути открыты. Нежданно заехали из деревни прихожане, а тут каша остывает. Сгрузили без лишних разговоров котелки с чаем, короба с хлебом, бак с едой, и в путь. Указывай, куда ехать.

Куда ехать, решали заранее. Волонтёру  Ольге Вшивковой участковые устроили «экскурсию» по Кунгуру - по нелегально обжитым подвалам и заброшенным баракам. Неугомонная Ольга обзвонила всех знакомых. Кто смеялся, кто ругал, мол, пустое дело бездельников кормить. Пусть работать идут.  Но откликались. У кого-то нашлись знакомая мать-одиночка, кто дом с недотёпами-жильцами указал. С адресами помогла «Солидарность», центр помощи малоимущим и  освободившимся из мест лишения свободы. Засылва, Заирень, Кирпичный, Шпальный, центр города. Путевой лист охватил почти весь Кунгур.

Первая остановка возле купеческой двухэтажки по Ленина. С глиняными плошками наготове, кормильцев у дороги  ждут ещё справные, но опухшие от постоянной «закваски» мужики. Шабашники, живут коммуной. Ей же и «берут на грудь».

- Митрич, поди, отцу Кириллу покланяйся, - толкает друга самый просвещённый в компании.

Товарищи благословлялись с удовольствием. Старательно прикладывались к руке священника, обещали навестить в храме. Мужики светились как дети, получившие киндер-сюрприз. Дело даже не в каше, кашу, говорят, на потом оставим. Приятно, когда о тебе хоть кто-то заботится…

Шпальный. Деревянный барак на три семьи. То есть на две семьи и Нинку. У Нинки всегда весело, студёно и ободрано. Пьяный притон – соседство опасное. Да и сам барак, вернее его неимоверная ветхость, давно угроза  для  жизни. Соседи уже несколько лет ждут переселения. Нинка в ту пятницу спала и видела кашу. По крайней мере, дверь оставила незапертой. В парадной на диванчике возлежал муж. Видимо, не Нинкин, раз просил в прессе о нём не поминать.

По-солдатски быстро пробудившись, Нинка схватила кастрюлину и с космической скоростью выбежала на улицу. Где получила не только каши и хлеба, но и православные брошюры о пользе спасения души. Несмотря на мороз и халат на голое тело, женщина углубилась в чтение. Волонтёры, дабы не отвлекать хозяйку, сами занесли кашу в помещение. В когда-то красном, а теперь копченом от грязи и сигаретного чада углу грустно блеснул образок Сына Божия.

Частная лесопилка. У ворот ждёт семейная пара. С виду не особо «потребители». Но выжатые заботами, с серыми больными лицами. Пришли без посуды. Говорят, дома пятеро ребятишек.

- Одежды не привезли?

К полевой кухне подходит небольшого роста парнишка. Недавно освободился. На работу взяли, охотников на чёрный труд немного. А с одежонкой беда. Подтягиваются ещё рабочие. Молодые ребята. От каши не отказываются. Получив тарелки, также интересуются детскими вещами. Знакомая, говорят, одна воспитывает пацанов, денег не хватает катастрофически.

По дороге на очередную окраину одна из попутчиц вздыхает:

- Сколько же у нас людей, которые нуждаются в куске хлеба…

Двухэтажный деревянный барак на окраине Кирпичного, словно последний гнилой зуб в старческом рту. Торчит, покосившись, на отшибе. Недалеко Скорая. Тоже практически волонтёры. Если учесть, что половина обитателей заброшенного дома наверняка не слыхивала о медиполисе.

 Фельдшерская бригада увозит в больницу женщину без возраста. И молнии на грязных джинсах. Волонтёрам достается «пожизненный донор». Так, по крайней мере, он представился. Оставил у машины кастрюлю с жутким запахом чего-то прокисшего до смерти. И пошел стучаться в соседний барак. Звать друга Вову.

Вова еде тоже обрадовался. И вынес кастрюльку посвежей.

- Мне можно, я инвалид, - словно оправдываясь за бесплатный обед, скромно бурчит Володя.

Монастырскому десанту преградил дорогу соловый от недопитой водки парень. Ему не нужна каша. Его желание  – удержаться на ногах и не разбить ополовиненную бутыль с пойлом.

Это был единственный человек, который проигнорировал доброе начинание волонтёров и настоятеля Свято-Никольского храма в Кунгуре. Гречу в ту пятницу ели опухшие от запоя бездомные, и люди не пропащие, но оказавшиеся по разным причинам у черты бедности, и преступившие край нищеты.

- Вы, пожалуйста, обойдитесь без апофеоза, - попросил журналиста на прощание отец Кирилл. – Мы не геройствуем, а занимаемся тем, чем должны заниматься.

В монастыре, напомним, дают по возможности приют бездомным. До сих пор там живёт безногая женщина, от которой отказалась дочь. На подворье в Колпашниках приютили бомжа Алевтину. Есть мечта организовать столовую для бездомных и пункт выдачи одежды. Но для этого нужны помещения, деньги, помощь горожан и властей. Нужны термосы для перевозки еды. А для тех, кто ворчит, что не нужно «бездельников» к дармовой еде приучать, в монастыре отвечают: кашей раз в неделю не обкормишь. А знать, даже самой пропащей душе, что хотя бы один человек на земле в тебя верит – это же сила огромная. Если хоть один выкарабкается – считай, каша подействовала.

Люди замечают гротеск – запившихся до бесстыдства, бездельных и беспутных. Но это только гримасы бедноты. На самом деле бессловесной нужды в городе гораздо больше. Её услышишь, стоит только присоединиться к монастырской полевой кухне. В воскресенье отец Кирил снова развозил кашу по адресам. В эту, вторую уже пятницу, был очередной выезд «монастырской кухни» в люди.

© iskra-kungur.ru

Назад | Главная | Распечатать